Забытый шедевр.

Спустя век после публикации на родине, во Франции, был, наконец, сделан  литературный перевод на русский язык «Пуговичной войны». Роман для подростков, который называют дедушкой «Повелителя мух» Уильяма Голдинга, прошёл мимо советского читателя. Зрителю повезло больше: произведение не раз экранизировали, самой известной киноверсией считается постановка Ива Робера 1962 года. Фильм вышел в прокат в советских кинотеатрах, и, таким образом, через 50 лет после появления самой книги советская аудитория наконец познакомилась с фабулой романа, где речь идёт о двух враждующих мальчишеских бандах из соседних деревень.

Совершенно не ясно, почему эта книга осталась незамеченной в России, где  всегда очень любили французскую литературу. В произведении, о котором идёт речь, затрагивается важная проблематика, вдобавок оно обладает несомненной художественной ценностью, так что тривиальным его никак не назовёшь.

За что был «наказан» роман Перго?

Так почему же роман остался в тени? Возможно, в первой половине ХХ века России пришлось пережить слишком много исторических потрясений, и было не до перевода детской книги. Возможно (и, кстати говоря, куда более вероятно), что в недавно появившемся на карте мира многонациональном государстве тема вражды между соседями, почти что братьями, была под запретом. Наконец, дело, возможно, в том, что в Советском Союзе создавалось много качественной литературы для детей и юношества. У юных читателей не было недостатка в книгах. Считалось, конечно, что каждый уважающий себя человек должен знать произведения великих классиков. Однако дети, представлявшие себя героями и первопроходцами, зачитывались романами Жюля Верна и ставили дворовые спектакли по «Трём мушкетёрам» и «Графу Монте-Кристо» Александра Дюма. При этом трогательные автобиографические романы Марселя Паньоля и символико-философские сказки Мориса Метерлинка их не интересовали.

Справедливость восстановлена.

Луи Перго затронул важные этические проблемы, которые касаются не только детей, но и их родителей. Кроме того, автор оказался превосходным стилистом. Он сумел очень точно воспроизвести особенности регионального акцента и тайного детского языка. Для оригинального романа это, безусловно, преимущество, но при переводе вызывает немало трудностей. Тем не менее, известному петербургскому поэту, переводчику и детскому писателю Михаилу Яснову и его коллеге Марии Бруссовани удалось с ними справиться.

Михаил Яснов также составил предисловие и комментарии к изданию. Иллюстрации для книги сделал Вадим Челак. Его рисунки к произведениям Джонатана Свифта, Редьярда Киплинга, Марка Твена, Сельмы Лагерлёф и Джанни Родари стали классикой.